«На женщине не должно быть мужской одежды,
и мужчина не должен одеваться в женское платье» (Втор.22:5).

— Геронда, как нам относиться к женщинам, которые приходят в
монастырь в брюках? Они часто говорят, что брюки не только удобнее, но и скромнее, чем короткие юбки.

— Нынешние женщины одеваются или в мини-юбки или в брюки!
Выбирают одно из двух! В то время как в Ветхом Завете об этом сказано совершенно ясно и еще с какими подробностями! “Мужчине непозволительно одеваться в женское платье, а женщине — в мужское.” Это закон. Но и помимо закона, одевать на себя одежду противоположного пола — непристойно. Мужчин, которые надевают юбки, гораздо меньше, чем женщин, которые носят брюки.

— Однако женщины, работающие на полях, говорят, что свободно
двигаться во время работы они могут только в брюках.

— Это все отговорки.

— Геронда, а матери говорят, что девочки носят брюки, чтобы не
простудиться.

— Разве нельзя придумать ничего другого? Что, нет длинных
колготок? Вот пусть и носят длинные колготки, чтобы не простудиться. Можно выйти из любого затруднения — было бы желание.

— Геронда, что делать, когда в монастырь приезжают какие-нибудь
официальные лица, а с ними женщина в брюках ?

— Вы им объясняйте. Спросите их, хотят ли они, чтобы вы пошли
ради них на уступку, нарушили заведенный порядок и в монастыре творилось
бесчинство?

— Однажды, Геронда, приехали тридцать преподавательниц в
брюках, и мы пропустили их в обитель.

— Вот и плохо, не надо было этого делать. Надо было им сказать:
“Извините, у нас в монастыре такое правило: женщинам в брюках вход запрещен.” А то после они поедут и в другие монастыри, там будут говорить, что в такую-то
обитель их пропустили в брюках. Вы, не желая их компрометировать, сделали им
снисхождение, а они потом скомпрометируют вас. Повесьте на воротах табличку с
соответствующим отрывком из Ветхого Завета. Сшейте полсотни юбок и мягко,
по-доброму предлагайте их женщинам в брюках или коротком платье, которые, не
зная о монастырских порядках, приезжают к вам в первый раз.

— Геронда, а как быть, когда приезжают учащиеся старших классов
и все девочки одеты в брюки?

— Вынесите им угощение за ворота

(По традиции гостеприимства, в монастырях Греции каждого
приходящего паломника встречают угощением — лукумом или какой-то другой
сладостью и стаканом холодной воды. — Прим. пер). Это заставит их задуматься. Или если они заранее сообщают вам о своем приезде, предупредите их по телефону: “Пожалуйста, пусть учительницы и ученицы будут одеты не в брюки.” Так они поймут, что надо отнестись к монастырю с почтением. Здесь не приход. На приходе священник должен просвещать женщин, чтобы они поняли, почему им нельзя носить брюки и привели себя в божеский вид. А если иной раз в его храм придут женщины в брюках из другого прихода, то он должен что-то придумать. Церковь — мать, а не мачеха.

— Геронда, однако, многие говорят: “Поступая с такой
строгостью, вы отгоняете людей от Церкви.”

— Но раз в Ветхом Завете есть заповедь от Бога, запрещающая
женщинам надевать мужскую одежду, то что им еще нужно? Но они, видишь ли,
рассуждают: “Почему женщина не может носить брюки? Почему в приходские советы не могут входить атеисты — ведь Церковь и народ — это одно и то же?” Но таким образом судьба Церкви будет зависеть от решения безбожников! Вот и превратят храмы в библиотеки, склады и тому подобное, раз они ко всему подходят со своим “почему.” И что ты тут скажешь?

В монастырях не нужно терпеть и раздетых туристов. Нечего
оправдываться тем, что на собранные с туристов деньги монастырь будет одевать
бедняков — это уловка лукавого, который стремится сделать монаха чуждым Божьих благословений и превратить его в мирского человека. Напротив, действительное устранение монаха от мира, совершаемое ради Христа, делает его богатым добродетелями.

— Геронда, в монастыре Стомион Вы были вынуждены вешать
соответствующие объявления для туристов?

— Да, я развесил дощечки-объявления. Одна со словами “Добро
пожаловать” была у входа в монастырь. Еще две висели пониже, в двадцати минутах ходьбы от обители. На одной было написано: “В одеждах неблагопристойных — на речку” и стояла стрелочка, указывающая к реке. На другой

было: “В одеждах благопристойных — к священной обители” и
стрелочка — указатель к монастырю. Правда, хорошо написал?

— Геронда, а что нам делать летом? В это время года многие
женщины приходят в обитель с открытой спиной.

— Э, сшейте какие-нибудь попоны — закрывать им спину. Так они
поймут, что надо с уважением относиться к месту, в которое они
пришли…

Мало людей сдержанных, скромных — будь то мужчины, женщины или дети. Особенно женщины — они уже дошли до предела. Сегодня, по дороге в город я видел одну такую особу, обмотанную широченной лентой — как бинтом все равно, в каких-то немыслимых высоченных сапогах и коротенькой юбке. “Так модно,” — объяснили мне.
Другие женщины вышагивают вот на таких тонюсеньких каблуках. Чуть где неровно ступят — точно угодят к хирургу-ортопеду. А уж про прически лучше вообще помолчать… Видел ещё одну “красавицу,” простит меня Бог — что же это был за человек! Лицо какое-то дикое. В зубах сигарета: “пых-пых!”… Глазища красные!
Говорят, что сейчас люди взяли за правило не курить дома, когда дети маленькие.
А несчастные дети рождаются уже прокопченными, как селедка!.. Ушла Благодать Божия, вконец покинула людей.
Помню, в бытность мою на Синае приезжали люди, одетые так, что
даже не находилось слов… Как мне было больно глядеть на приезжавших в обитель туристок! Как же они безобразно выглядели! Все равно, что видишь выброшенные на помойку прекрасные византийские иконы, с той лишь разницей, что люди — иконы Бога —выбросили себя на помойку сами. Однажды я увидел одну женщину, одетую во что-то наподобие фелони(Фелонь — священническая риза.), и сказал: “Ну, слава Богу, хоть одна одета более-менее прилично. Ладно, чего уж там, пусть хоть в фелони, хоть в мелочи, зато, по крайней мере, отличается от остальных.” Но вот “дама в фелони” поворачивается ко мне лицом… Что я вижу! Все спереди у нее было полностью открыто!

До чего докатились люди! Мне прислали фотографию одной невесты
с просьбой помолиться, чтобы ее брак был счастливым. Её свадебное платье не
укладывалось в рамки никаких приличий. Быть так одетой, значит, нечестиво
относиться к Таинству, к священному пространству Церкви. Духовные люди и то не думают, что же взять с остальных? Поэтому я и говорю, что если и монастыри не станут удерживающей силой, то никакого другого тормоза не найдется. Сегодня люди необузданны, у них нет тормозов.